Еще фото

Автор (ы):  Анна Лозовская
Журнал:  №2 - 2011

Интервью с руководителем Центра защиты прав животных «Вита».

Отношение человека к животным всегда было краеугольным камнем нравственного состояния любого общества.

Сегодня, благодаря гуманизации образования, происходящей на всех уровнях, развенчивается антропоцентрическая концепция, ставившая человека в центр мироздания. Все большее внимание завоевывает биоцентрическая концепция, отводящая человеку место как равному среди равных в животном мире. Права животных, в соответствии с этой концепцией, положены в основу законодательных баз, принятых во всех цивилизованных странах.

Во всем мире растет вегетарианское движение, запрещены капканы, косметические тесты на животных в странах Евросоюза, запрещены собачьи бои, охоты на лис; происходит замена подопытных животных в вузах, вытесняются цирки, фотобизнес...

В нашей стране также происходит движение в этом направлении. Благодаря деятельности правозащитной организации, -- Центра защиты прав животных «Вита», -- уже много сделано, но еще больше предстоит сделать. Об этом в интервью, подготовленном Анной Лозовской.

-- Ирина, расскажите, пожалуйста, об организации «Вита». Чем вы занимаетесь?

-- Центр защиты прав животных «Вита» (Vita в переводе с латинского – «жизнь») был официально зарегистрирован в феврале 2003 года, а неофициально мы существуем уже 15 лет. Согласно западной классификации, зоозащитные организации делятся на 2 типа, это Welfare, -- преимущественно занимаются вопросами благополучия собак и кошек и Animal Rights -- выступают против убийства и эксплуатации всех без исключения животных. «Вита» относится ко 2-му типу, пока не слишком популярному в нашей стране. Впрочем, я не могу сказать, что наша работа не востребована. В «Вите» уже 800 волонтеров, нам каждый день звонят люди и обращаются за помощью.

Я бы хотела отметить, что вопросы защиты прав животных – не какое-то новомодное веяние с Запада, у России есть своя очень яркая страничка истории этической мысли, которая в дореволюционный период достигла необыкновенных высот, -- это толстовство (учение, возникшее в 1880-е годы на основе учения Льва Толстого. великого русского писателя, -- VetPharma). Толстовцы объединялись сотнями на почве этического вегетарианства и сострадания к животным, проводили съезды, строили вегетарианские столовые, школы, за что и поплатились в годы советской власти, когда пацифизм и гуманизм были не в почете. Мы более 6 лет занимаемся изучением истории этого учения, восстанавливая по крупицам архивные дореволюционные материалы.

В своей деятельности мы охватываем все пять сфер использования человеком животных. На первом месте, естественно, сельскохозяйственная деятельность, -- убийство животных ради мяса, -- в ходе которой ежегодно гибнет 70 млрд животных. Наша организация добивается принятия более гуманных норм содержания, транспортировки и обращения с животными в этой сфере, пропагандирует вегетарианство. На втором месте по количеству убитых животных находится сфера опытов: в ходе научной и учебной работы ежегодно уничтожается около 150 млн особей в год; на третьем -- меховая промышленность. Затем идет индустрия развлечений: охота, рыбалка, собачьи и птичьи бои, коррида, а также фотобизнес, цирки, зоопарки. Конечно, мы занимаемся и вопросами защиты прав животных-компаньонов, они страдают от жестокого обращения, очень остра в России проблема бездомности.

-- Но эта работа не является приоритетной для вашей организации

-- Мы хотели бы сконцентрироваться на первых четырех сферах, поскольку ими пока никто не занимается, но реалии сегодняшнего дня таковы, что в России бесправны все животные без исключения, поэтому 95% жалоб в «Виту» поступает относительно животных-компаньонов.

-- И что вы делаете, когда к вам поступает обращение?

-- Мы стараемся вникнуть в ситуацию, разбираемся, что происходит, и лишь потом определяем, как лучше поступить. Как правило, мы оказываем юридическую помощь, изучая показания свидетелей, собирая материалы и помогая правильно составить заявление при обращении в правоохранительные органы. Привлекаем внимание СМИ, организуем кампании с участием общественности, звезд. Наша логика проста: если у нас в стране нет законодательной базы, нужно хотя бы создавать прецеденты, воспитывать общество примерами. Очень важно, чтобы человек, который решил помочь животным, ставшим жертвами жестокого обращения, знал, например, что в милиции не имеют права отказать в приеме заявления. К сожалению, на сегодняшний день абсолютно нормальной является ситуация, когда дежурный в отделении говорит: «У нас с людьми дел невпроворот: кражи, убийства, а вы тут на проблемы собак жалуетесь». И в этот момент очень важно не отступить, добиться, чтобы заявление было принято, а также, чтобы сам человек не был аморфным и выражал готовность довести дело до конца. Нам очень часто приходится объяснять людям, которые на этапе подачи заявления в ОВД начинают «буксовать» по причине страхов «как бы чего не вышло», потому что только очевидец произошедшего может помочь в раскрытии преступления и предупреждении аналогичных ситуаций.

-- Разве законодательной базы нет? Есть же статья, предусматривающая ответственность за жестокое обращение с животными?

-- В цивилизованном мире нет ни одной страны, где вся законодательная база, касающаяся прав животных, состояла бы из одной-единственной статьи Уголовного кодекса. Правда, в Гражданском кодексе есть еще две размытые статьи, касающиеся адекватности ухода за животными, но по ним вообще никто и никогда не привлекается.Впрочем, отчасти это проблема российского менталитета: мы привыкли думать, что кто-то, царь или президент, решит все за нас, а сами мы ничего сделать не можем. Это не так, но сначала человек должен поверить, что он может изменить ситуацию. Как правило, проблемы начинаются уже на той стадии, когда мы объясняем, что в заявлении должны фигурировать реальное имя и фамилия того, кто обращается в милицию. Люди тут же тушуются, выясняется, что у них есть другие дела. Именно поэтому дел, которые удалось довести до суда, мало, но и проигранных среди них нет.

-- Как вам удается выигрывать суды? В чем секрет успешной деятельности «Виты»?

-- Может быть, это везение, а может быть, профессионализм. Каждый раз мы «поднимаем» нешуточную «волну», на проводимых нами акциях и пресс-конференциях работает больше десятка телекамер. Так было и с делом об убийстве собаки Рыжик в метро, и с «делом Лидии Поповой», 59-летней пенсионерки-опекуна собак, которую милиция попыталась обвинить в избиении своих сотрудников; с делом Никиты Головкина, который натравил свою бойцовую собаку на бездомных щенков и др.

- Вы можете привести примеры «громких кампаний»?

-- Из крупных кампаний «Виты» я бы назвала историю с отменой корриды в Москве. В 2001 году правительство города решило привезти сюда это шоу, уже была договоренность с матадором и даже продавались билеты. Мы полгода ходили по самым разным инстанциям, обращались и в Минсельхоз, и в префектуру, и в ГУВД Москвы, писали письма, публиковали обращения в западных журналах, что обеспечило нас поддержкой иностранной общественности. И мы добились отмены корриды. Более того, я считаю, что именно мы повлияли на изменение отношения к корриде во всем мире: сейчас она запрещена в Барселоне, в Китае не будет проводиться это шоу.

Второй крупной кампанией, которую мы, кстати, совершенно не планировали проводить, была эпопея с кетамином, так называемые «кетаминовые суды». Началась она тогда, когда бывшие налоговики были переквалифицированы в наркополицейских, проявивших почему-то особенный интерес к легальной сфере использования наркотических препаратов в ветеринарии. Работали они следующим образом: ветеринарного врача вызывают к больному животному, просят его дать собаке или кошке наркоз, а как только доктор поддается на уговоры, появляются понятые, а врачу предъявляется обвинение в сбыте наркотиков.

Была, например, такая история: на прием пришел мужчина с десятилетним ротвейлером, страдающим гнойным воспалением матки, пиометрой. Неделю ветеринары готовили животное к операции, снимали интоксикацию, делали все возможное, чтобы собака выдержала наркоз. И вот, после того, как этот ротвейлер, наконец, оказывается на операционном столе и получает укол, в клинику врываются сотрудники правоохранительных органов и уводят врачей на допрос. Собака остается лежать на столе, мне звонит ее хозяин, который вообще не понимает, что происходит. На улице поздний вечер, повторно давать наркоз животному нельзя – сердце не выдержит, врачей, которые должны были делать операцию, увели в неизвестном направлении, а показания к операции экстренные. В итоге нашлась какая-то клиника, где собаку попытались прооперировать на следующий день на суррогатном наркозе, и животное умерло от болевого шока.

Мы сделали все возможное, чтобы по 26 заведенным уголовным делам тюремное заключение не получил ни один ветеринарный врач. Прошли 22 акции протеста возле судов, состоялся автопробег по Москве, было проведено более 10 пресс-конференций… Конечно, нам приходилось преодолевать огромное сопротивление, особенно в регионах, где пресса просто боится говорить правду, нам нужно было сделать очень много, чтобы журналисты перешли на нашу сторону, тем более, что сначала журналисты сами не понимали, что происходит.

-- Но сейчас ситуация изменилась? Ветеринарам же разрешили работать с кетамином?

-- Нет, эта проблема так по-прежнему до конца и не разрешена. Если раньше участь лабораторных животных была хоть как-то облегчена за счет наркоза, то сейчас для демонстрации опытов в вузах используют даже (!) 35% спирт, который вводится внутривенно. То есть, животное испытывает самое обыкновенное опьянение, которое, разумеется, не слишком облегчает его страдания.

Кроме того, ветеринарные врачи поставлены в такие условия, когда проще отказаться от работы с кетамином, чем использовать его. Более того, согласно действующему законодательству, лицензию на работу с наркотическими веществами могут получить только юридические лица, а 75% работающих в России ветеринарных врачей считаются частнопрактикующими.

На сегодняшний день кетамин не имеет аналогов по дешевизне и эффективности, заменить его просто нечем. Кстати, документ о том, что кетамин не имеет аналогов в России подписал Алексей Гордеев в бытность свою министром сельского хозяйства РФ. Кетамин широко используется по всему миру, – мы специально приносили на пресс-конференции упаковки этого препарата, произведенные в разных странах, под разными названиями. А у нас получается, что государство практически полностью перекрыло ветеринарам возможность лечить животных гуманно.

Не лучше ситуация и с препаратами для усыпления животных. Речь идет о тех ситуациях, когда страдания животного не совместимы с жизнью (перелом позвоночника в нескольких местах, онкология 4-й степени). Во всем мире эвтаназия в таких случаях осуществляется при помощи барбитуратов, после применения которых животное просто засыпает. У нас же барбитураты относятся к наркотикам, поэтому для усыпления используются курареподобные препараты – дитилин, листенон, адилин-супер и официально рекомендуемый Минсельхозом препарат киллин, также содержащий курареподобное вещество. Они вызывают паралич дыхательных мышц, причем не сразу, а постепенно, отдельными группами. Как результат, животное может умирать 20 минут и даже больше. И это демонстрируют студентам ветеринарных институтов, показывая, как нужно усыплять животных!

-- А как обстоят дела с забоем сельскохозяйственных животных?

-- Я бы не хотела употреблять это определение, -- ведь ни одно животное не рождается сельскохозяйственным, не рождается для того, чтобы пойти на мясо. В этой сфере мы отстаем от Европы на 200 лет, – в Англии первый закон, регулирующий подобные вопросы, был принят в 1822 году. У нас же в животноводческой сфере ни о каком гуманизме речь не идет: в Подмосковье, например, растет сеть частных боен, на которых не соблюдаются вообще никакие нормы. Животных привозят в неприспособленных для этого машинах, многие погибают от удушья по дороге, получают травмы, затем, уже на бойне, им просто ломают позвонки или убивают каким-то другим жесточайшим способом.

Что же касается обращения с пушными животными на фермах (которое тоже далеко от принципов гуманизма), то «Вита» получила официальный ответ из Минсельхоза, в котором говорилось, что на пушных животных понятие «жестокое обращение» не распространяется.

-- Получается, что в нашей стране существуют огромные пробелы в законодательной базе. Как по-вашему, что нужно сделать, чтобы это как-то изменить?

-- Прежде всего, людям, которые занимаются законотворчеством, необходимо осознать, что мы отстаем и отстаем очень сильно. И чем дольше они будут тянуть с принятием законов, защищающих права животных, тем больше мы будем дистанцироваться от цивилизованных стран.

-- На Западе с этим дело обстоит иначе?

-- Да, там соответствующие законы появились два столетия назад и с тех пор совершенствуются. В Австрии, в Германии, в других европейских странах сейчас существует прекрасная законодательная база. В 2002 году Великобритания стала первой страной, запретившей проводить испытания косметики на животных, в 2009 году к ней присоединились все страны Евросоюза.

В Европе есть законы, касающиеся, например, требований к содержанию животных на зверофермах. Скажем, водоплавающим животным владелец фермы обязан построить водоем для купания. Нам до этого еще идти и идти. На Западе у людей уже сформировано совершенно другое отношение ко многим вещам, которые для наших граждан совершенно естественны, например, к использованию животных в сфере развлечений, в тех же цирках.

-- Да, цирковые животные в процессе дрессировки действительно подвергаются фактически пыткам.

-- В сфере опытов: в науке, в образовании, – ситуация обстоит ничуть не лучше. Использование животных для опытов не ограничено ничем, кроме фантазии экспериментатора. Не лимитируется количество особей, используемых в эксперименте, не регламентируется сам ход работы. Мы начали решать эту проблему, добиваясь замены использования животных для опытов в вузах, в учебном процессе. Конечно, в этой области гибнет гораздо меньше животных, чем при испытании тех же лекарств, но именно в учебном процессе формируется менталитет будущих биологов, медиков, ветеринаров -- тех людей, которые потом пойдут работать в самых разных сферах. Нужно, чтобы у них с самого начала формировалось адекватное отношение к страданиям животных.

При современном уровне развития техники опыты на живых существах в учебном процессе еще и совершенно бессмысленны, ведь существуют десятки различных альтернатив. Муляжи, симуляторы, манекены, зачастую еще и более наглядные, чем живые организмы, -- это уже появилось, доступно и широко используется на Западе.

-- Но разве всему можно научиться на манекенах?

-- Манекены – это только первый этап. Далее студенты оперируют на трупах из этичных источников (погибшие в результате естественной смерти животные), затем ассистируют опытным преподавателям, оперирующим животных, которым действительно нужна ветеринарная помощь, а не специально калечат для этого подопытных животных. Необходимо так реорганизовать учебный процесс, чтобы при ветеринарных вузах были ветеринарные клиники и студенты имели возможность постоянного наблюдения за проводимыми врачами операциями, обретая практические навыки. «Набить руку» студентам могут помочь специальные тренажеры, в которых используются предварительно катетеризированные органы погибших животных, снабженные искусственной кровью, -- и можно учиться делать практически любые операции. Специальная ткань, имитирующая брюшную стенку, позволяет проводить эндоскопические операции, наблюдая только за экраном компьютера.

Зачастую компьютерная программа оказывается гораздо лучшим пособием, чем опыты на животных. Мы предлагаем компьютерную программу, например, по фармакологии, наглядно демонстрирующую действие препаратов разных групп на животных. Студент выбирает вид животного, препарат, дозу и далее наблюдает за состоянием виртуального животного на экране. При этом в любой момент можно вернуться на предыдущую стадию, посмотреть, что происходило тогда, разобраться в материале. Зачем это делать каждый раз на живом животном?

Правда, наша работа по внедрению гуманных способов обучения осложняется тем, что вузы, в которых проводятся эксперименты на животных, относятся к разным ведомствам: биофаки находятся в подчинении Министерства образования, мединститутами заведует Министерство здравоохранения, а ветеринарные вузы и факультеты подчиняются Минсельхозу. В итоге, мы решили, что будем сотрудничать с заинтересованными преподавателями, готовыми предпринимать шаги в данном направлении.

-- Я слышала о победе «Виты», связанной с запретом промысла бельков, детенышей гренландских тюленей. Расскажите об этом подробнее.

-- На самом деле, это произошло спонтанно. Во время интервью, которое мы брали у Лаймы Вайкуле, она произнесла такую фразу: «Самое чудовищное -- это убийство новорожденных детенышей гренландских тюленей». Когда мы услышали, что Лайма готова высадиться на льдину, чтобы прекратить этот беспредел, покой был потерян.

Сейчас, оглядываясь назад, даже не верится, что мы это смогли!

Погодные условия для вылета, графики нескольких VIP персон на 3 дня полета, взаимодействие двух вертолетов (они высаживали людей на льдину!) – это все совпало и как ни кажется фантастичным, осуществилось!

Лайма Вайкуле, Артемий Троицкий, Алена Свиридова, Александр Ф. Скляр и Виктор Гусев отправились во льды Белого моря в сопровождении целого вертолёта прессы. Это вызвало небывалый резонанс в российском обществе, к кампании подключились десятки звезд театра и кино, музыкантов, политиков, ученых, спортсменов. Андрей Макаревич постоянно вёл переговоры с администрацией Архангельской области и аппаратом президента РФ, протест горячо поддержал Андрей Аршавин, Виктор Гусев призвал россиян не оставаться равнодушными к проблеме во время трансляции футбольных матчей «Зенит» - «Спартак» и «Москва» - «Зенит».

После показа сюжетов о полете звезд по центральным каналам ТВ на связь с «Витой» вышли представители более 20 городов, по всей стране прошла волна митингов и пикетов в защиту тюленей. Наконец, о бойне детёнышей тюленей на Белом море узнали и в других странах, которым до недавнего времени было известно о подобной проблеме в Канаде.

Цель была достигнута: промысел бельков запрещён в нашей стране, и в марте этого года мы отметили 3-ю годовщину фактического запрета промысла, названного Путиным «кровавой бойней».

-- Чем вы занимаетесь сейчас?

-- Мы постоянно ищем новые способы привлечения внимания общественности к проблемам прав животных. Сейчас, например, мы снимаем фильмы, проводим конкурсы для школьников и студентов, переводим очень много литературы, и в целом, осуществляем около 40 проектов.

-- И последний вопрос, не о прошлом и не о будущем, а о том, что происходит прямо сейчас. Как вы, наверное, знаете, департамент ЖКХ предложил решить проблему бездомных животных в Москве путем вывоза их «за сто первый километр». Как вы можете прокомментировать это предложение?

-- Во всем мире проблема уменьшения численности бездомных животных решается с помощью ограничения разведения. То есть, проблема бродячих собак и кошек существует только в тех странах, где государство не берет под контроль разведение домашних животных. В России этим вообще никто не занимается, поэтому существует непрерывный поток котят и щенков, ежедневно появляющихся на свет и в итоге оказывающихся на улице. Он формируется, с одной стороны, благодаря людям, не желающим стерилизовать своих питомцев, а с другой -- усилиями никем не контролируемых заводчиков, которые разводят собак и кошек в огромных количествах, насыщая рынок и лишая беспородных животных шанса на пристройство.

Решается эта проблема очень просто, при помощи финансовых рычагов, -- вводится дифференцированное налогообложение. Берешь из приюта животное, помогаешь городу в решении проблем, -- освобождаешься от налогов. Берешь домой животное, но не стерилизуешь, то есть, становишься потенциальным заводчиком, -- платишь налоги. Занимаешься разведением как бизнесом, --платишь огромные налоги. Поэтому на Западе заводчиков можно сосчитать по пальцам, этим занимаются единицы, а не как у нас, все желающие.

Назад в раздел